За здоровый минимализм… в АБТВ. Часть 1. Роль и место «спутника пехоты» Т-26.

Часть 1. Роль и место «спутника пехоты» Т-26 в АИ.

   То, что танков у РККА 30-х было не просто много, а очень много, легко подтвердит статистика (ну, если конечно просто сравнивать количество танков с армиями других стран, а не выводить соотношение количества машин на единицу площади СССРJ). Отдельные танковые батальоны (как минимум роты), числились в стрелковых дивизиях. В кавалерийских дивизиях имелись собственные механизированные (танковые) полки. А ещё, для сопровождения стрелковых частей, предназначались целые бригады укомплектованные Т-26. Бригады вооружённые БТ – составляли основу механизированных соединений. Имелись и бригады качественного усиления, со средними Т-28 и тяжёлыми Т-35А.

   На первый взгляд – чего ещё армии желать?! Но она (в смысле армия) желала! Нет, не так – она ЖЕ-ЛА-ЛА танков ещё, ещё и ещё (И ПОБОЛЬШЕ!), и это бесконечно загребущее: «горшочек вари!», так напрягало танковые заводы, что изо всех сил «варя», они оставили армию без спецтехники на танковых шасси. Им просто некогда и негде было выпускать самоходки, тягачи, бронетранспортёры и прочие машины – над заводами дамокловым мечом нависал план по валу. Валовому производству ТАНКОВ. И армия с этим положением готова была мириться. Она конечно регулярно требовала самоходки и всякие прочие ништяки на танковых шасси, но ради тех ништяков мириться с чувствительным снижением вала по танкам была категорически не готова. Безумную тухачевщину с десятками тысяч танков никто и не думал отменять,  – её просто растянули во времени. Заводы же, совершенно не горели желанием, вешать себе на шею ещё и геморрой с новыми образцами техники. План и вал – это «священные коровы». Всё что им противоречит – саботаж. А саботаж – есть борьба против Советской власти.

   Кстати, задним числом, некоторые эксперты оправдывали этот безумный вал тем, что если капиталисты развяжут против СССР тотальную войну, выиграть её мы сможем, только нанеся стремительный сокрушительный контрудар подавляющей массой бронетехники. Которую, естественно, надо иметь как тот бронепоезд «на запасном пути», ведь изматывающую гонку кто сделает больше после отмобилизации промышленности в затяжной войне, мы объединённому миру капитализма неизбежно проиграем.

   Аргумент безусловно правдоподобный. И без послезнания, что даже против немцев эта танковая орда нам нисколько не помогла, никого ни в чём не убедит.

   Однако есть некоторые сомнения. Войны вдруг, ни с того не с сего, не начинаются. А если танки мы строим тыщями в год именно на случай тотальной войны, которая ТЕМ БОЛЕЕ не может начаться вдруг, то почему надо сдирать с народа последнюю рубашку для формирования и содержания в мирное время огромной массы танковых частей и соединений? Это имеет смысл, только если мы сами готовим первый сокрушительный удар, дата уже назначена, и мы по сути, уже разворачиваем армию для этого удара. (Ой тока пжалста не надо обвинять меня в резуновщине!)

   В любом противном случае – когда война (тотальная война) ещё неизвестно когда (да и будет ли вообще), боевых танковых частей содержат ровно столько, сколько надо на текущий мирный период истории, причём без тяжких обременений для бюджета, а весь ВАЛ должен идти на консервацию, на долгосрочное хранение, чтоб и тот огромный запас был, но и перенапрягать излишними военными расходами страну не требовалось. Достаточно при резком ухудшении международной обстановки начать расконсервацию тех танков, а имеющиеся в наличии танковые части разворачивать в более крупные – как в пехоте, когда стрелковая дивизия мирного времени разворачивается в три, образуя стрелковый корпус. Благо всё необходимое для этого военное имущество, вооружения и КАДРЫ так же припасены заранее и только ждут своего часа.

   Но, в СССР танки непрерывно шли на формирование всё новых и новых частей. Количество танковых бригад росло и росло. А вот количество ресурсов, выделяемых на ТО и боевую подготовку за этим процессом как-то не поспевало. И чтоб выйти из положения, часть танков в тех бригадах ставили-таки на консервацию (не для запаса танков на будущий кризис, а исключительно ради сбережения моторесурса и экономии на ТО) и создавалась иллюзий, что с ТО вроде бы всё и не так уж катастрофично. По сути, консервировали не нашу будущую победу, а будущий разгром. Да и изношенную технику не списывали. По сути, мы сами о том не подозревая, строили колосса на глиняных ногах. Гигантский парк, чрезвычайно дорогой, но который показал себя явно недостаточно эффективным.

   В т. ч. и потому, что в этом огромном парке боевых машин, имелись только танки. Зато пипец как много и при этом, всё равно гораздо меньше, чем хотелось бы самой армии! А те же самоходки, ни шатко ни валко разрабатывались и дорабатывались годами, притом, что выпускать их серийно никто не торопился. Те, каким-то чудом попавшие в армию считанные СУ-5 и небольшая партия БТ-7А всего лишь исключение, подтверждающее правило.

   Но, это тоже ещё полбеды. Гораздо хуже то, что наши АБТВ, какими бы частями и где бы они не числились, всегда были лишь приложением к своим временным «хозяевам» по «месту прописки». Пехотные «Ваньки» решали, как использовать танки в стрелковых дивизиях и какие задачи ставить перед комбригами Т-26. А кавалерийские комдивы, единолично решали, как и где использовать свои механизированные полки. Даже начальники механизированных корпусов, в теории создававшихся для самостоятельных действий, на практике, действовать были ОБЯЗАНЫ в интересах СТРЕЛКОВЫХ частей. А АБТУ – автобронетанковое управление, имело, объективно говоря, полномочий только издавать методички по боевой подготовке, очень субъективно оценивать состояние танковых частей и выдавать рекомендации по развитию этих самых АБТВ. Даже кадровую политику в танковых частях и их снабжение (включая боевую технику!), АБТУ не могло вести самостоятельно, а делало это сугубо через вышестоящее Управление тыла РККА. Так чему удивляться, что когда началась война, наши до безобразия раздутые АБТВ быстренько сточились едва не в ноль с минимальным КПД! И «заклёпки» тут даже не главное.

   Но, это в РИ.

   Теперь АИ. (Для упёртых умников, привыкших за уши притягивать ситуёвину в АИ начала 30-х к разным РИ документам конца 30-х, а то и вовсе времён ВОВ, и не желающих учитывать, что: «во время пути, собачка могла подрасти», заранее предупреждаю – это НЕ РИ, документы РИ конца 30-х для АИ начала 30-х НИЧТО, а свои гениальные идеи продвигайте в СВОИХ АИ. Тех же, для кого РИ – это железобетонная стезя, неизменяемая в принципе, а за любые попытки что-то альтернативить расстрел на месте – прошу вообще не соваться, чтоб не портить себе пищеварение. И, наконец, то, что либо намеренно проигнорировали, либо просто протупили товарищи, считающие себя на сайте самыми умными – как и в случае с артиллерией, я НЕ создаю какие-то идеальные войска, а лишь рассматриваю ВАРИАНТ армии оснащённой по минимуму, но с максимально возможным сохранением эффективности. В артиллерии это отражалось в разумной минимализации количества калибров и оптимизации структуры. В танковых войсках тоже будут свои «фишечки».).

   Ну, кого эта эскапада не отпугнула – поехали!

   Когда после 1931 года танки в армию так и попёрли, УММ РККА (во главе с его начальником, уездным телеграфистом по образованию И. Халепским) решено было озаботить сугубо этой самой М и М. А вот собственно танковые части, получающие при формировании один из двух типов основных танков РККА Т-26 и БТ, поделить на две доли. Осчастливленных Т-26 – пехоте.

   И пусть эта самая пехота, со своим общевойсковым образованием, использует те танки по своему пехотному усмотрению в соответствии с мудростью или наоборот глупостью пехотных же начальников. В том, что как и в РИ, все эти танки априори можно списывать в утиль до начала любых боевых действий, я ни разу не сомневаюсь – если уж в механизированных бригадах и корпусах с ТО всё было не так чтоб хорошо, то в СД просто ФИЗИЧЕСКИ нет и в 30-е НЕ БУДЕТ системы ТО адекватной нормальной эксплуатации танков даже в мирное время (притом, что формально, структуры такие и прописывались и даже кое где их пытались создавать – но что толку от правильных ОШС службы ТО согласно каким-то очень правильным документам, если для её реализации на практике нет просто НИЧЕГО). Не говоря уже о боевых действиях.

   В общем, поскольку, к великому моему сожалению, в начале 30-х обломать пехоту вообще, никаких объективных оснований нет, будем ПОКА считать Т-26 танками заведомо пропащими… И, соответственно, особо напрягать 174-й танковый з-д никакой нужды нет. Тем не менее, поскольку пока и спецтехники на шасси Т-26 годной для серии нет, а искусственно ограничивать производительность стратегического танкового завода нам партийная совесть (в виде бдительных чекистов с наганами) не позволит, мы не будем тот 174-й з-д ПЕРЕНАПРЯГАТЬ. Пусть работает в нормальном ритме. Пока! Сделает в АИ к середине 30-х Т-26 столько же или чуть меньше чем в РИ – и хрен с ними. Пущай будут. Опять-таки ПОКА лишних танковых частей у нас нет, а идёт лишь процесс их становления. Тут главное вовремя притормозить.

   Если у РККА как и в РИ 84 СД, то даже осчастливив КАЖДУЮ (включая и горнострелковые дивизии и территориальные – в общем ВСЕ – чего даже в РИ не было!) полноценным (а не кастрированным – чтоб все процессы шли более очевидно) танковым батальоном (3 взвода, сперва по 10, а потом и по 16 Т-26 (всего в итоге 50 Т-26) и один взвод (10-16 машин) Т-37А, 174-му танковому заводу придётся собрать всего 4,2 тыс. танков Т-26. Работая в режиме РИ, 174-й з-д с этой программой справится уже к 1 января 1936 года!

   Вот только производить те танки, если ничего не менять, промышленность будет, откровенно говоря, просто на убой. На учениях, танки СД каждый раз наглядно показывали, что никакого взаимодействия с пехотой нет. А откуда ему быть, если нет ТО для эксплуатации, а значит и для боевой учёбы? Как показала Зимняя война в РИ, львиная доля танков СД банально рассыплется из-за отвратительного ТО и останется стоять вдоль дорог по кюветам. А те танки, что ещё каким-то чудом окажутся на ходу, бравые пехотные комдивы от греха подальше, будут использовать сугубо для охраны своих штабов.

   Осознав этот косяк, руководство РККА танковые батальоны СД просто упразднило, оставив в СД лишь по роте плавающих танков разведчиков – сделанных на базе автомобильных узлов и агрегатов – как единственные, которые в СД можно более менее поддерживать в ходовом состоянии.

   Вот танковые бригады поддержки пехоты на Т-26 – это уже другое дело! Там и ТО и управление более адекватные. Не сильно (ведь пехотные и обеспечиваются соответственно), но всё-таки. В РИ из кожи вон лезли, пытаясь сесть на два стула – и в СД танков напихать и бригады Т-26, которых становилось всё больше и больше, техникой насытить. И танков всегда было МАЛО! «Горшочек – вари!». А все ништяки на танковых шасси – фтопку!

   В АИ, этой крайне сомнительной идефикс не будет. Сперва, ВСЕ Т-26 пехоте – чтоб даже самый конченый баран, мечтающий напихать танков стрелковикам, убедился, что там им не место. И только потом, после каких нить крупных манёвров, когда это станет очевидно (тот же Шапошников, как и в РИ после «Больших манёвров» с горечью напишет, что техника повсеместно выходит из строя, а Сидякин в докладе констатирует, что никакого взаимодействия пехоты и танков нет), мы решительно изымем батальоны Т-26 (дай Бог ещё не окончательно ушатанных) из СД и сведём их в отдельные танковые полки с хорошим ТО, и придадим те полки сугубо стрелковым КОРПУСАМ. Зато теперь, и у пехоты в дивизиях, появится возможность, наконец, начать учиться совместным действиям с ИСПРАВНЫМИ танками. Пусть не так часто, но это будут полноценные учения.

   Стрелковых корпусов у РККА в РИ было тогда 15 (из них 11 кадровых). Соответственно, нам понадобится всего 15 отдельных танковых полков на Т-26. Если в полку три батальона по 50 Т-26 (всего 150 Т-26 в полку), то для 15 СК потребуется только 2250 танков Т-26.

   А поскольку в АИ мы для 84 СД их уже произвели 4,2 тыщи, все «лишние» Т-26 стройными колоннами пойдут после капремонта и (касается двухбашенных машин) переделки в однобашенные, на консервацию в качестве резерва для развёртывания новых танковых полков по мобилизации. И/или для восполнения потерь.

   174-й же танковый завод, выполнив программу по производству тех самых 4,2 тыс. Т-26, с 1936 года начнёт производить САУ, кое какую спецтехнику и готовиться к серийному выпуску нового пехотного танка обр. 1937 г. (какой это будет танк – тема не этой АИ) и… никаких больше Т-26! Только модернизация Т-26 и ЗиП для ремонта уже выпущенных танков с созданием  стратегического запаса тех ЗиП.

   Что касается САУ – номенклатура опять-таки будет минималистской и состоять из всего двух моделей.

   Для артподдержки танков, начнём в 1936 году серийный выпуск СУ-5-1.

   Вооружение – банальная дивизионная пушка обр. 1902/30 г. 40-калиберная, с приличной дальнобойностью и бронепробиваемостью. Никаких самоходных гаубиц и мортир на шасси Т-26 не будет – шасси слабое. Не будет и «штурмовых» АТ-1. В самом деле, нафига нужна «штурмовая» САУ с бронёй в 15 мм, на вылет пробиваемой из любого ПТР?

   Зато, в дополнение к СУ-5-1, мы будем серийно выпускать альтернативную СУ-5-2. Что за зверь? Очень простой и нужный – на шасси СУ-5, вместо 76,2 мм дивизионной пушки 120 мм полковой миномёт.

   Спросите: на фига вообще и те СУ-5 (тем более в АИ «минимализма»), если Т-26 танк сопровождения пехоты, у которой и артиллерии полно и чем её таскать есть.

   Во первых, пехота, может от своих пушек либо в ходе боя оторваться, либо одолжив грузовики автобата у снабженцев, вместе с приданными танками ломануться вперёд – только артиллерия эту ударную группу и видела. В любом случае ей потребуется артподдержка. А трёхдюймовая дивизионка и мощный 120 мм миномёт – даже на дохлом шасси Т-26, машину фатально не перегружают, обладают хорошей проходимостью, маневренностью и вполне убедительной огневой мощью. Нет, придумать-то конечно не сложно что-то и помощнее, но вот шасси Т-26 будет сильно против. Согласитесь – на кой ляд нужна самоходная гаубица (не говоря уже о мортире!) на шасси Т-26, если эта САУ и двигаться нормально не сможет, и возимый БК просто смешной?

   И во вторых. Если у нас, в дополнение к танку Т-26 есть САУ, хотя бы с дивизионной пушкой и полковым миномётом, то что нам мешает танковые полки стрелковых корпусов развернуть в компактные механизированные бригады? Дополняем танковый полк мощным самоходным артдивизионом или даже лёгким полком артсамоходов (три батареи по 6 машин – всего 18 самоходок с дивизионной пушкой и три батареи по 4 машины (всего 12) 120 мм самоходных миномётов), плюс моторизованный зенитный дивизион (12 ЗСУ в виде ККП ДК-32 на шасси ГАЗ-ААА), и плюс мотострелковый батальон. Только батальон, поскольку бригада – собственность стрелкового корпуса, где пехоты и так предостаточно. А если кому-то пехоты в СК покажется мало – можно добавить в непосредственное подчинение штабу СК ещё один отдельный мотострелковый батальон (или для начала хотя бы кавэскадрон). Это и надёжная охрана тыловых коммуникаций корпуса и высокомобильный резерв. А в соединении с вышеописанной механизированной бригадой, это уже ма-а-аленькая такая танковая дивизия…. При 150 танках, 30 САУ и двухбатальонном мотострелковым полком. Собственная танковая дивизия под рукой начальника Стрелкового корпуса. В сочетании с корпусным же артполком, это сила, которая вполне способна заткнуть брешь в обороне стрелковой дивизии оказавшейся «под раздачей».

   А может и вовсе танкам СК собственная пехота не нужна? Ан нужна!

   Проблема в том, что та пехота СД, далеко не всегда и далеко не идеально сможет взаимодействовать с танками корпуса – обучение взаимодействию довольно эпизодическое. И собственный, отлично натасканный мотострелковый батальон мехбригаде нужен именно для того, чтоб пехоте стрелковых дивизий корпуса было у кого тому взаимодействию учиться. Перенимать опыт. А для «особо одарённых» просто: «делать как я».

   А ещё, на базе всё того же Т-26, нужно разработать универсальный тягач-транспортёр, который будет выполнять функцию и машины управления, и эвакуатора, и подвозчика боеприпасов, и машины снабжения ГСМ, и даже бронетранспортёра мотострелков, там, где использовать простые грузовики слишком рискованно, либо труднопроходимо. В РИ на базе Т-26 была разработана огромная номенклатура спецмашин на все случаи жизни. Но нам бы хоть одну – более-менее универсальную.

   Можно и такую, и даже попроще, полегче, подешевле – с брезентовой крышей.

   В общем, будет в той бригаде 150 танков Т-26, 18 СУ-5-1, 12 СУ-5-2 и 30 вспомогательных машин на шасси всё того же Т-26. Т. е. всего 210 машин от 174-го танкового з-да. Для формирования 15 механизированных бригад стрелковых корпусов, соответственно потребуется: 2250 танков Т-26, 270 САУ СУ-5-1 (плюс 80 учебно-запасных машин, всего 350), 180 САУ СУ-5-2 (180 +70, всего 250) и 450 многоцелевых бронетранспортёров (450+150 учебно-запасных, всего 600).

   Общее количество у РККА именно танков Т-26, по прежнему 4 200 (2250 в бригадах и 1950 запасных).

   Всего, таким образом, 174-й танковый з-д в период до 1938 года выпустит 5400 машин всех типов на шасси Т-26, что практически вдвое меньше, чем было в РИ выпущено Т-26.

   А ещё, за счёт сэкономленных денег, времени и прочих ресурсов, можно будет году этак в 38-ом (пока завод, завершив эпопею с Т-26 и всей прочей техникой на его шасси, проходит тотальную реконструкцию под выпуск танка нового поколения), провести нормальную модернизацию всех Т-26. Поставить чешскую подвеску, поставить в АИ разработанный и доведённый до ума новый более мощный мотор (обязательно в конструктиве старого, чтоб не переделывать МО) и благодаря этому, усилить бронезащиту танков 15 мм экранами (желательно из цементованой брони), что в сумме даст 30 мм брони – вполне достаточно, чтоб выдерживать обстрел из средств ПТО калибром до 37 мм. Да и 37 мм снаряды будет держать на дистанциях более 500 м.

   Если у нас танков не так много и над заводом не довлеет вал, вполне допустимо провести модернизацию. Тем более что от собственно 174-го з-да потребуется только «переобуть» Т-26 на новую подвеску. А уж броневые экраны, полученные, скажем с Ижоры, и новые моторы, полученные с заводов автопрома (как было бы классно, если бы новый мотор подошёл бы и тяжёлым грузовикам!), поставят и в войсковых мастерских.

   А не мало ли танков при таком «минимализме»? В РИ и 10 тыс. Т-26 утекли как песок сквозь пальцы без ощутимой пользы.

   Ну, во первых, говоря о Т-26 не нужно забывать, что будут у нас и пехотные танки нового поколения, массовый выпуск которых начнётся во второй половине 1938 года. Да и Т-26 вполне достаточно, учитывая, что в РИ на момент начала ВОВ по крайней мере 20 % Т-26 в приграничных округах  числились в небоеспособных 3 и 4 категориях (танков очень много, а запчастей к ним очень мало), плюс ещё неизвестно сколько танков 2-й категории не могли сдвинуться с места из-за отсутствия какихнить в принципе плёвых деталей и комплектующих (навроде пальцев траков, бандажей катков, аккумуляторов, свечей и т. д.), а те танки, что реально сдвинулись с места и пошли в поход, опять начали выходить из строя и тупо обсыхать по дефициту ГСМ, украшая собой кюветы. Те же, кто добрался-таки до поля боя, гибли пачками из-за слабой брони, нехватки средств связи, скверной логистики, плохой подготовки экипажей и командиров, отсутствия артиллерийской и пехотной поддержки и т. д. и т. п. – что в не малой степени было обусловлено избыточно большим довоенным парком машин, для которого не хватало ни запчастей, ни профессионального техперсонала, ни обученных экипажей, ни раций, ни ГСМ и боеприпасов для боевой учёбы, ни мобильной артиллерии и машин обеспечения… В общем, в АИ стараемся компенсировать количество качеством (включая и человеческий фактор), попутно экономя множество человеческих жизней.

   Надеюсь и пехоте от этой АИ-реформы, будет лучше. Ведь хоть я и существенно сократил поголовье танков Т-26, их у пехоты всё равно почти столько же, сколько их было у Панцерваффе на восточном фронте ВСЕГО. Плюс танки нового поколения (каких и сколько сейчас не важно – это другая тема). А ведь у РККА ещё «водились» и мощные механизированные соединения. Но о них, в следующей главе.

   Р. С. Специально для тех кто глубоко «в танке» (и тупых, и шибко умных, и упоротых сугубо своими идеями, которые никак не могут реализоваться) громко и предельно отчётливо, русским по белому заявляю: «ТО ЧТО СТАТЬЯ ПРО Т-26, ВОВСЕ НЕ ОЗНАЧАЕТ, ЧТО НОВЫЕ ТАНКИ ВСЕХ КЛАССОВ (в т. ч. на замену Т-26) В АИ НЕ РАЗРАБАТЫВАЮТСЯ. ОНИ ОБЯЗАТЕЛЬНО БУДУТ. И РАНЬШЕ ЧЕМ В РИ». Поэтому не надо в комментариях заламывать руки и умничать, уличая автора в том, что он оставил РККА с «голой жопой» (устаревшей техникой в малом количестве) супротив всей мощи Вермахта.

Ну и для всяких критиканов, живущих с позиций Станиславского: «не верю», не вникая при этом в суть, чисто на всякий случай (хоть и сам «не верю» что до таких «коллег» дойдёт) напоминаю – ЕСЛИ БЫ в СССР, была успешно реализована программа Т-46, то, кто знает, не реализовалась бы эта моя программа! Сами прикиньте – до 1936 года, 174-й з-д штампует Т-26. Потом, пока проходит технологическое переоборудование под выпуск Т-46, серийно выпускаются самоходки СУ-5-2 и АТ-1 (в РИ официально принятые на вооружение!). А потом, завод начинает серийно производить тот самый Т-46.

Ничего фантастического! (Кроме конечно не менее фантастической хотелки РИ руководства заполучить те СУ-5-2 и АТ-1 БЕЗ снижения ВАЛА по Т-26, чтоб переход с Т-26 на Т-46 прошёл с минимально ощутимым спадом в выпуске ТАНКОВ).

Ах, если бы тот Т-46 не оказался очередной, никому не нужной КГ жестянкой с бешеной стоимостью, по сути, дублирующий БТ… Но, увы. Наверное надо было иметь совсем других, альтернативных, руководителей АБТУ и танковых КБ, чтоб ещё в 1931-ом году, после принятия на вооружение 37 мм ПТП 1К сообразить, что не мы одни такие «шибко умные» и бронезащите надо уделять внимания намного больше, чем это было в РИ и следующий, после Т-26 основной пехотный танк (тот же Т-46) изначально должен иметь защиту против ПТП уровня нашей 1К.