Первая Пуническая. Война на море

Доброго времени суток, коллеги. Что-то я в последнее время предпочитаю заниматься не альтернативами, а диванной аналитикой, и сегодня я к вам именно с такой статьей. Касается она совершенно неожиданной для меня темы, а именно – Первой Пунической войны на море. В ней я попытаюсь свести воедино всю информацию о ходе морских сражений, дать им примерную оценку, а также проследить развитие флотов противоборствующих сторон и их тактики на протяжении всего конфликта, и определить главные причины побед и поражений как Рима, так и Карфагена.

Содержание:

Вступление

Вот сижу я такой, никого не трогаю, и вдруг БАХ – в голову приходит такая мысль: надо проанализировать опыт Первой Пунической войны на море. Собственно, напрашивалось это действие давно – ведь именно Первая Пуническая война, а не вторжение Ксеркса в Грецию, стала пиком развития античного военного флота, его самым масштабным и впечатляющим выступлением, после которого постепенно начался упадок и уменьшение размеров воюющих кораблей. Сражения шли постоянно, сражения шли с переменным успехом.… Или нет?

Проблема в том, что касательно Первой Пунической войны мы знаем очень мало, и даже эта информация вызывает к себе весьма критическое отношение. Нам неизвестны все морские сражения той войны, неизвестны все названия и даже места стычек – во многих случаях можно лишь утверждать, что такой бой был, а где – непонятно. Кроме того, общая картина той войны, представленная нам фольк-хистори, представляет собой по сути лишь краткий список событий и не предоставляет нам хотя бы какой-то внятный уровень анализа (по крайней мере мне, без пяти минут фанату античного флота, найти нечто подобное не удалось). Потому, как и в случае с предыдущей статьей, я взялся набросать хотя бы минимально возможный критический взгляд как на счет событий морской войны между Римом и Карфагеном, так и на счет уровня подготовки и эффективности тактики и технических новшеств того времени. Насколько это у меня получилось –судить вам.

Также хочу отметить, что некоторые вопросы, озвученные мною в предыдущей статье, были мною переосмыслены и рассмотрены с другой стороны. Результат — здесь. Заодно извиняюсь перед теми, кого ввел в заблуждение или нагрубил в процессе защиты не совсем верной точки зрения.

Само собой, все указанное ниже является не более чем ИМХО и собственной трактовкой событий того времени, которая необходима мне для развития одной своей альтернативы.

И да, боковики взяты с сайта navistory.com.

Флот Рима и флот Карфагена к началу войны

Карта будущего тетра военных действий. Эгатские острова находятся к западу от Сицилии, Милы — на берегу Сицилии, к югу от Липар.

Прежде чем дать характеристику событиям Первой Пунической войны на море, следует описать состояние флотов воюющих сторон на начало конфликта. И начну я, пожалуй, с римлян, ибо описывать там особо нечего. Почему? Да потому, что весь римский флот на тот момент представлял собой сборную солянку кораблей, предоставляемых ему союзными городами Великой Греции [1]. В основном это были классические диеры (биремы) или монеры (униремы), однако смею предположить, что в незначительных количествах применялись также и триеры (триремы). Флот этот по сути не предназначался для военных действий – от него требовалась лишь доставка войск из пункта А в пункт В. Весьма вероятно, что будучи в подчинении, греческие союзники Рима не тренировали своих гребцов в достаточной степени, и вообще все это дело могло иметь достаточно расхлябанный вид. Однако не стоит думать, что все было совсем плохо – флот мобилизовался в кратчайшие сроки, а значит корабли все же содержались на постоянной основе и в достаточно боеспособном виде.

Другое дело обстояло с Карфагеном. Карфагеняне, будучи потомками финикийцев, были врожденными мореплавателями, и к тому же обладали значительной колониальной империей, главным (и по сути единственным) средством связи в которой было море. Они были привычны к морю; карфагенская беднота, имея выбор между армией и флотом, предпочитала идти во флот эпибатами или гребцами (Карфаген, чье население могло доходить до миллиона, в лучшие времена выставлял в армию около 10 тысяч человек единовременно, что как бы подталкивает к определенным выводам, пускай и не вполне однозначным). У Карфагена имелся постоянно действующий флот численностью от 100 до 200 кораблей, большинство из которых являлись пентерами (квинквиремами), одними из самых мощных основных кораблей античности. Помимо этого, карфагеняне, судя по всему, активно практиковали размещение метательных орудий на кораблях, будучи вообще сторонниками подобного рода артиллерии (в условно мирном Карфагене перед началом Третьей Пунической войны имелось около 2 тысяч метательных машин различных мощностей и типов). В случае войны Карфаген был готов быстро нарастить постройку военных кораблей благодаря запасам древесины и максимальной стандартизации составляющих частей своих кораблей. Все это делало флот Карфагена заслуженным лидером в Средиземном море, а многочисленный торговый флот при врожденных способностях к торговле [2] делали карфагенян еще и ведущими лидерами в экономической жизни региона. Однако имелся у флота Карфагена минус, который окажет капитальный эффект на события войны, и касался он командного состава. Вообще, на протяжении всей своей истории Карфаген сталкивался с тем, что его губили собственные военначальники, то лишенные каких-либо тактических или стратегических дарований, а то и вовсе представляющие собой людей, способных угробить дело даже при минимальных шансах негативного исхода. Об этом можно будет убедиться в том числе и в этой статье.

Начало войны

Опустив причину начала Первой Пунической войны [3], попытаюсь описать начальный ее период на море. Итак, римляне, быстро отмобилизовав флот союзников, переправились на Сицилию и начали войну. Карфагенский флот, увы, так быстро отмобилизоваться и явиться в нужное место не смог, потому римляне какое-то время пользовались свободным доступом к Сицилии.

А вот происходящее дальше описано смутно. Указывается лишь, что карфагенский флот все же прибыл к месту ведения боевых действий, заблокировал пути сообщения с Апеннин в Сицилию, и принялся совершать набеги на прибрежные города римских союзников. Однако смею усомниться в столь простой трактовке происходящих событий – против того говорит и логика, и то, что произошло после. Судя по всему, большой карфагенский флот разделился на более мелкие отряды, дабы одновременно охватить большую протяженность побережья. Римляне могли противопоставить что-то лишь одному такому отряду, и то это могли быть лишь союзные корабли (чьи боевые качества под вопросом). И вполне может быть, что римляне таки решились на какое-то сражение. Однако лучшая выучка карфагенских гребцов, а главное – различия в классе (легонькие биремы против больших пентер – это воистину бой Давида и Голиафа) обернулись полным разгромом, который римляне предпочли забыть и не вспоминать, тем более что поражение потерпели (если таковая битва была) союзные корабли, а не расово верно римские. Где-то в этот же период, скорее всего, римляне и познакомились с преимуществами тяжелых палубных гребных кораблей с метательными машинами на борту – в будущем эта идея им понравится, и будет доведена до максимума в битве при мысе Акций. Ознакомившись таким образом с карфагенскими кораблями, римляне могли понять, с каким серьезным противником имели дело, и сделать соответствующие выводы.

И тут сыграла свою роль посаженая на мель и оставленная карфагенянами пентера, захваченная позднее римлянами. Ознакомившись с ее конструкцией и набором пронумерованных стандартных элементов, римляне подтянули собственную теорию касательно флота. Ну а практика настойчиво требовала ликвидации угрозы карфагенского флота, который опустошал римские берега и блокировал снабжение армии на Сицилии. Кроме того, я уверен, что в Риме могла витать мысль о том, что если дать карфагенянам слишком много свободы на море, те могут заявиться к устью Тибра, а это ведь уже почти Рим! В общем, постройка флота стала для римлян неизбежным событием, и оно произошло примерно в 261-260 гг. до н.э. Гребцов римляне, как и прочие средиземноморские государства, набрали среди бедноты (скорее всего, так называемых римских пролетариев, которые не подлежали мобилизации в армию), однако обучение их носило чисто теоретический характер и проходило на берегу, что уже можно назвать крупным недостатком. Впрочем, после постройки флота они начали проходить обучение гребле и на практике, на своих кораблях.

Липарские острова, Мессана и Милы

Примерно так себе можно представить битву при Милах. Корабли, с точки зрения современных взглядов — полный бред сумасшедшего, но что поделать, иных иллюстраций на тему войны на море времен Первой Пунической войны я не нашел. Не буду ж я тулить скриншоты из Rome II Total War?

Однако первый бой римского и карфагенского флота закончился полным провалом и позором для римлян. По определенным причинам командующий римским флотом Гней Корнелий Сципион разделил свой флот, отправив 16 (или 17, причины различия цифр непонятны, возможно кто-то посчитал за отдельный корабль адмиральскую шлюпку) к Липарским островам. Позднее к ним заявились 20 карфагенских кораблей под командованием некоего Боодеса, которые блокировали римский флот у берега. Собственно, никакого боя и не было – римские экипажи в панике оставили свои корабли на милость карфагенян, которым такой подарок очень понравился. Были и пленные, среди которых оказался сам консул Сципион, позднее выкупленный обратно и даже восстановленный в должности (однако получивший при этом прозвище Асина — осел).

Воодушевленные победой, карфагеняне отправили толи в рейд к Мессане [4] около 50 кораблей под командованием Ганнибала. Эскадра шла без разведки, экипажи «расслабились», и даже когда флот остановился у берега, не были отправлены патрули. Говоря кратко, было проявлено полное разгильдяйство, в результате чего заявившийся вскоре в полной боевой готовности римский флот устроил карфагенянам классическую морскую бойню. Ситуация сильно напоминала недавний бой у Липарских островов, только наоборот – хотя карфагеняне бились до последнего и потеряли значительное количество кораблей. Лишь несколько (точное число неизвестно) кораблей во главе с самим Ганнибалом спаслись бегством.

При этом не совсем понятна численность римского флота и потери обеих сторон. Если верить моим источникам, то римляне при подготовке к войне построили 120 кораблей (100 пентер и 20 трирем), 16 или 17 кораблей они потеряли перед этим у Липар. Однако античные источники утверждают, что в последовавшем вскоре сражении у римлян все равно было 120 кораблей (впрочем, встречалось число и в 200 штук). Можно предположить, что у Мессаны Рим не потерял ни одного корабля, а численность объясняется включением в состав флота союзных кораблей или постройкой дополнительных квинквирем и трирем. Судя по всему, во время боя римлянами еще не использовался корвус (в следующей битве он стал неожиданностью для карфагенян). Также есть упоминания о том, что в ходе боя вскрылись недостатки римских кораблей – они были недостаточно маневренными, гребцы путали команды или запаздывали с реакцией на них, гребли вразнобой. Однако карфагенянам это не помогло – да и не могло помочь, ибо их застали врасплох превосходящие силы, и шансов на победу оставалось мало. Потому сражение при Мессане важно рассмотреть, но какие-то серьезные выводы из его последствий делать нельзя. Точнее, необходимые выводы были сделаны римлянами – после сражения их флот принялся усиленно тренировать гребцов и ликвидировать последствия некачественной постройки. Вероятно, именно после сражения у Мессаны римляне и изобрели корвус, целью которого было хоть как-то компенсировать недостатки кораблей и подготовки гребцов.

А вот Ганнибал, карфагенский адмирал и главный виновник разгрома, никаких выводов не сделал. Когда римский флот выступил на войну, карфагеняне вывели свои корабли (около 130 штук, в основном пентеры) в море навстречу, встретив врага при Милах. Командующий Ганнибал проявил себя феерическим разгильдяем, не выслав заранее разведку, а точнее – выделив около 30 кораблей в авангард чуть-чуть впереди. При этом построение у карфагенских кораблей как таковое отсутствовало, корабли шли каким-то стадом. Само собой, римляне, отославшие вперед разведчиков, успели приготовиться к бою и построиться в нужную им формацию. Поднятые вверх корвусы на римских кораблях вызвали у карфагенян усмешку [5], однако когда завязался бой, оказалось, что те дали римлянам важное преимущество – как только карфагенские корабли заходили прямо с носа на «проплыв» с целью срезать вражеские весла, римляне обрушивали на них корвус, который намертво сцеплял два корабля. Ну а дальше в дело шли многочисленные абордажные команды римлян, состоящие из легионеров – при том, что эпибаты карфагенян были в основном легко вооружены и немногочисленны. Как результат – авангард был сметен, Ганнибал опять бежал к своим основным силам, правда, уже на шлюпке.

Наконец-то в голове карфагенского адмирала начали просыпаться зачатки разума, и он решил проявить смекалку. Главные его силы разделились – было решено сделать ставку на «клещи», при которых карфагенские корабли заходили бы на римские со стороны бортов и кормы вне досягаемости корвусов. Однако, помогло это не сильно – римляне «искусно» парировали подобные атаки, несмотря на явное превосходство карфагенян в скорости и маневренности. В результате Ганнибал решил отступать, и по воспоминаниям самих римлян, помешать они беглецам не могли – столь различной была скорость римских и карфагенских кораблей. Полибий позднее оценил потери карфагенян в этом сражении в 50-80 кораблей, однако фактические их потери, скорее всего, были несколько ниже – сам римский командующий Дуилий оценил их в 44 корабля (13 потоплено, 1 гептера и 30 пентер захвачены).

Из этого сражения можно сделать несколько важных выводов. Во-первых, карфагеняне явно делали упор на таранную тактику – как только попытки захода на таран показали свою тщетность, карфагеняне прекратили бой. Явно себя мало проявили метательные машины – возможно, из-за своей немногочисленности. Зато корвус сослужил римлянам отличную службу, позволив реализовать превосходство в тяжелой сухопутной пехоте на море. Эпибаты Карфагена (вероятнее всего, преимущественно застрельщики) не могли противостоять их натиску, и тем более не могли с ними сражаться сотни полуголых гребцов. Кстати, в боях они, судя по всему, почти не участвовали – если верить римским источникам, то карфагеняне потеряли 10 тысяч человек, из них 3 тысячи убитыми и 7 тысяч пленными – что, в принципе, позволяет говорить, что гребцы кораблей после смерти эпибатов предпочитали сдаться в плен. Не совсем ясно, каким образом римские корабли противодействовали фланговым обходам карфагенян, и здесь, увы, вариантов много предложить я не могу. Самый вероятный, который приходит в голову – римляне вовремя разворачивались навстречу карфагенским кораблям, что позволяло успеть задействовать корвус, а там уже все шло как по маслу [6]. В общем, можно сказать, что римляне умудрились создать инструмент, компенсирующий худшее качество их кораблей и команд в сравнении с карфагенскими, и лишь благодаря ему (ну и в определенной степени Ганнибалу) им удалось переиграть готовый к бою пунический флот. Однако корвус ухудшал и так не самые лучшие мореходные качества кораблей, сильно утяжеляя нос, а карфагеняне рано или поздно должны были выработать способ противодействия. В общем, будущее, несмотря на уверенную победу римлян, представлялось туманным….

Сульци, Тиндарис, Экном

Если верить римским и греческим историкам, то карфагеняне за неудачу распинали своих командующих на крестах. Версия устрашающая и красивая, однако весьма спорная – Карфагеном по сути правили олигархи, и командующие что на суше, что на море были чаще всего точно такими же олигархами, как и суффеты [7], а то и родственниками правителей, из-за чего версия с убийством плохих командующих выглядит сомнительной, а их исчезновение из хода истории после поражений означало скорее их отстранение от дел военных или даже ссылку, чем смерть.

Однако есть как минимум один пример убийства бестолкового командующего, в достоверность которого я склонен поверить. Ганнибал, накосячивший при Мессане и Милах, так и остался командовать карфагенским флотом – а точнее, его остатками. Впрочем, численность флота, похоже, быстро восстанавливалась. Римляне тем временем увеличивали численность своих кораблей, и в 258 отправили флотилию под командованием Гая Сульпиция Патеркула в рейд к Африке. Однако ветер отнес его корабли к Сардинии [8], но римляне не унывали и решили разграбить главную житницу Карфагена [9]. Навстречу его кораблям был отправлен флот Ганнибала. И вновь карфагенянин, встав на якорь у берега, не выслал дозоры, и конечно же римский флот, наладивший патрулирование, узнал о расположении кораблей Ганнибала и обрушился на них так же, как и когда-то у Мессаны. История повторилась у Сульци (или Сульха), причем с еще худшим результатом – часть кораблей карфагенян была уничтожена, часть просто покинута экипажами. Судя по всему, младшие командиры карфагенского флота, уже подозревавшие, что их командир – полный, простите, идиот, видя повторяющуюся из раза в раз историю, взбунтовались, и выжившие матросы поддержали их. Ганнибала забили камнями и распяли – тонкая карфагенская душа не выдержала бы повторения очередного уничтожения флота на якоре. Единственный вывод, который можно сделать из результатов этого боя – Ганнибал получил то, что заслужил, римляне вновь проявили чудеса военно-морских навыков в избиении стоящего на якоре флота.

Годом позднее у Сицилии проявил себя другой карфагенский адмирал, Гамилькар. Его флот, следуя в полном беспорядке, проходил мимо города Тиндарис, занятого римлянами. Там же, в гавани, находился и римский флот во главе с Гаем Атилием Регулом. В сложившейся обстановке он решил действовать решительно, и напал на хвост карфагенского флота всеми своими кораблями. Увы, мы не знаем численность обоих флотов, как не знаем и числа потерь. Не совсем ясен и сам ход сражения – передовые корабли римлян, напав на карфагенян, были окружены и потоплены, но основные силы затем изменили ход боя в свою пользу, нанеся карфагенянам поражение. Есть серьезные причины сомневаться в том, что карфагеняне потеряли много кораблей – в следующем году они снарядили огромный флот для войны с Римом, и скорее всего, в него были включены и уцелевшие корабли Гамилькара. Хотя какие-то выводы из этого сражения являются по сути гаданием на кофейной гуще, однако все же предположу, что победа оказалась для римлян не такой уж легкой, несмотря на разгильдяйство Гамилькара, а потери карфагенян были не такими уж большими. Кроме того, непонятно, из каких кораблей состояла карфагенская эскадра – весьма вероятно, что в ее составе было много транспортных кораблей, которые карфагенянам пришлось защищать любой ценой, и после ухода которых на достаточное расстояние бой был прекращен. Также из того факта, что римляне догнали карфагенские корабли в завязке боя, можно сделать два вывода – или римляне сравнялись с карфагенянами в качестве постройки кораблей и подготовки гребцов, или же Гамилькару действительно пришлось защищать тихоходные транспорты, из-за чего его флотилия и шла в полном беспорядке с небольшой скоростью, позволившей римлянам догнать ее. В свете сказанного ниже, более вероятен как раз второй вариант.

А еще через год, в 257 году до н.э. состоялось крупнейшее сражение Первой Пунической войны на море, а в масштабах всей античности уступая лишь Саламинскому сражению по числу участников. Со стороны карфагенян в сражении участвовало 350 боевых кораблей, со стороны римлян – 330 (хотя не ясно, включены в это число многочисленные транспортные корабли, которые во время боя велись на буксире резервной эскадрой, или нет). По крайней мере, такую численность сторон нам дают римские историки – вполне может быть, что флот карфагенян имел меньшую численность [10]. На сей раз карфагенянами командовали более или менее адекватные командиры – Гамилькар Барка (тот самый) и Ганнон Великий (в будущем – лидер проримской партии в Карфагене), римлянами командовал Марк Атилий Регул, родственник предыдущего победоносного командира римского флота. Задача римлян усложнялась тем, что им надо было охранять транспорты, однако с другой стороны, римский флот перевозил на Сицилию 4 легиона войск, что, возможно, сыграло свою роль в бою. Карфагеняне, судя по всему, увеличили число эпибатов на своих кораблях, и потому смело завязали бой, заранее построившись в линию, разделенную на три части. Пока фланги обеих сторон завязали яростный бой, центр карфагенян ложным отступлением отвлек и почти окружил римский центр, во главе которого шли две консульские гексеры (сексиремы). Однако победа в руки карфагенян не шла, римляне сражались ожесточенно, тем более что они все еще использовали корвусы, а их палубы ломились от перевозимых легионеров. В результате даже если карфагеняне и увеличили число эпибатов на борту своих кораблей, этого все равно оказалось недостаточно – римляне по чистой случайности сохранили за собой численное превосходство. В конце концов карфагенский флот отступил, потеряв 94 корабля (из них 64 захвачены абордажем и 30 потопили). Римляне за бой потеряли примерно 24 своих корабля. Это вполне заслуженно была великая победа римлян на море, однако и здесь имеются некоторые вопросы. Во-первых – численность карфагенского флота и его потери, однако причина для сомнений здесь одна – добросовестностью на сей счет римляне никогда не отличались. Во-вторых – собственные потери римлян. Словесные обороты о тяжелом кровавом противостоянии на флангах слабо вяжутся с малыми потерями самих римлян в кораблях, тем более что римский центр, судя по всему, кратковременно был окружен, что, знаете ли, чревато последствиями. Впрочем, какое-то объяснение этому можно найти в том факте, что римляне наконец-то подтянули выучку своих гребцов на уровень карфагенян, и ликвидировали отставание в качестве постройки своих кораблей – в таком случае, при прочих равных, большое количество легионеров на борту и корвус давали римскому флоту значительную фору. Весьма вероятно, что карфагенянам так и не удалось выработать эффективный метод противодействия корвусу, хотя в таком случае появляется вопрос, почему Гамилькар и Ганнон решительно завязали бой с римлянами, прекрасно зная об их превосходстве. Да и сам ход сражения на самом деле мог оказаться совершенно другим, не таким, каким его описывают историки. В общем, по поводу крупнейшего морского сражения Первой Пунической войны остается очень много вопросов, ответы на которые мы можем и не получить.

Гермесов мыс и берега Сицилии

Пунийская гептера. Красавица, не так ли?

О сражении у Гермесова мыса известно крайне мало [11], и даже то что известно во многом является домыслами. Есть дата – 255 год до н.э., есть информация о примерной численности флотов – 350 римских боевых кораблей и неизвестное число транспортников, отправленных для спасения остатков римской армии после битвы у Тунета, и 200 карфагенских боевых кораблей, которые вознамерились препятствовать этому. Римляне заявили о победе, потоплении и захвате 134 кораблей карфагенян, уничтожении и пленении 15 тысяч человек [12]. Еще одна великая победа, достойная Рима! А потом налетела буря и потопила 340 боевых и 300 транспортных кораблей. Общие человеческие потери Рима составили около 100 тысяч человек.

И вот здесь у меня (и не только у меня, как показала практика блужданий по интернету) начали закрадываться смутные подозрения. Во-первых – какая-то мутная статистика по потерям Карфагена получается, по которой выходит, что карфагеняне сражались на диерах, что для них было, мягко говоря, нетипично. Во-вторых, как-то уж больно трагично получается – флот одержал великую победу, а затем, плывя у самого берега, был уничтожен почти в полном составе бурей. При этом информации со стороны Карфагена об этом сражении у нас по понятным причинам нет, а судя по 340 из 350 потерянным в бурю кораблям, римляне потерь в бою с карфагенянами перед этим почти не понесли. Все это так или иначе наталкивает мысль, что бури как таковой могло и не быть, а на самом деле римский флот не выиграл, а проиграл битву у Гермесова мыса, причем разгром был настолько жестокий, что правду пришлось скрыть – благо, выживших было не так чтоб уж много. Тем более, что такой разгром после битвы при Тунете и полного провала африканской экспедиции Регула мог нанести удар по римскому обществу, сравнимый, а то и превосходящий по эффекту с результатом сражения при Каннах. Не лишены логики и подозрения о том, что на самом деле не было никакого сражения у Гермесова мыса, а римский флот действительно погиб по время бури по пути домой – при этом воображаемая победа над Карфагеном нужна была чтобы хоть как-то подсластить пилюлю горечи подобных потерь. И если по отдельности – гибель от бури, или во время сражения с карфагенянами – эти события смотрятся вполне логично, то вместе – вначале превозмогание над карфагенянами, а затем гибель во время бури в почти полном составе – мы получаем взаимоисключающие параграфы: умелые моряки победили других умелых моряков, зато прошляпили зарождающуюся бурю и почти целиком отправились на дно! Впрочем, логические объяснения можно дополнительно привести к каждой из версий. К примеру, карфагеняне могли разгромить римский флот из-за низкого боевого духа (эвакуация деморализованных войск, как не крути) и неэффективного командования римлян, которых вел тогда неизвестно кто, а буря действительно могла застать врасплох римлян, все еще недостаточно опытных мореходов или просто торопящихся домой. Впрочем, все это – догадки и гадание на кофейной гуще, и с уверенностью говорить о чем-то мы тут не можем.

Хотя последующие события заставляют меня думать, что все же наиболее вероятен вариант с разгромом римского флота карфагенянами при эвакуации. В следующем году римляне попытались совершить рейд вдоль берегов Сицилии к берегам Африки, однако столкнулись с карфагенскими кораблями. Численность римского флота известна – 150 кораблей, а вот число карфагенян не совсем ясно, однако кораблей у них не могло быть больше 200 (весьма вероятно, что численность обоих флотов была сравнимой). И если раньше при подобном раскладе римляне, используя корвус, легко и просто справлялись с карфагенянами, то в этом случае все происходило по совершенно иному сценарию – по непонятным причинам римляне не приняли бой (или приняли, но начали проигрывать) и кинулись в бегство, после чего карфагенские корабли загнали их на мель (или римляне специально выбросились на нее, чтобы избежать поползновений со стороны пунийцев). Спустя какое-то время началась буря, и все римские корабли были разбиты силой стихии [13]. После этого Рим решил оставить в строю лишь 60 кораблей для береговой обороны и прекратил морские операции.

В последнем происшествии множество вопросов, на которые нет ответов. Почему римляне отступили? Как они попали на мели, и почему держались там до начала бури? Учитывая, что официальной истории верить надо с большой осмотрительностью, вполне может быть, что вместо такого почти театрального сценария произошло настоящее морское сражение, где римлян решительно разгромили, потопив или захватив все их корабли. В любом случае это происшествие говорит о том, что карфагеняне явно начали отвоевывать господство на море, а также то, что карфагенские корабли, похоже, были быстрее римских, раз те пытались спастись на мели. И тут возможно два варианта – или карфагеняне перешли от пентер к быстрым и маневренным тетрерам, или же римские корабли так и не достигли карфагенского уровня качества постройки кораблей и подготовки гребцов. Увы, точно мы сейчас не узнаем, что же там было на самом деле, однако этот случай служит наглядной иллюстрацией того, что карфагеняне на море еще что-то могли, и очень даже.

Ну и так, маленькое замечание – если мы много знаем про бой при Милах, и вообще про любое сражение, закончившееся победой римлян, то про Гермесов мыс и берега Сицилии римляне очень не любили вспоминать – настолько, что фольк-хистори обычно просто игнорирует эти сражения, несмотря на весьма впечатляющие озвученные потери, а значит – и масштаб битв. Повод задуматься о честности римлян и правдивости излагаемой ими истории, не так ли?

Лилибей и Дрепан

Но на этом беды римлян у берегов Сицилии не закончились. Отчасти в сложившейся после ситуации они виноваты сами – ограничив число кораблей 60 единицами [14], они фактически стреножили свою же армию, ведущую в то время тяжелые бои на Сицилии. А карфагеняне в то время оказались на подъеме – чем дальше развивались события, тем большего достигали их корабли. Впрочем, этот период войны уже характеризовался истощением ресурсов обеих сторон, что затрудняло развитие любого успеха.

Мало что известно об этом периоде войны на море. Судя по всему, боевые действия свелись к мелким стычкам и непродолжительным рейдам обеих сторон. Есть подозрения, что в это же время Карфаген начал постепенно уменьшать количество используемых пентер, делая ставку на более маневренные и быстрые тетреры. Возможно, именно они стали причиной предыдущих успехов пунийцев, однако с уверенностью об их широком использовании можно говорить лишь с 251–249 гг. до н.э. К тому моменту римляне начали одерживать верх в войне на суше, однако слабость флота сдерживала их действия, в результате чего было решено все же вложиться в постройку кораблей, число которых довели до 200. При их поддержке армия начала осаду Лилибея – одной из последних крепостей Карфагена на Сицилии.

Однако осада не заладилась буквально с самого начала. Город был сильно укреплен и защищался опытным и отважным гарнизоном, который к тому же получал постоянные подкрепления и снабжение из Карфагена. Блокировать поставки римляне не могли – карфагеняне широко применяли тетреры, которые были быстрее тяжелых римских кораблей и боеспособнее легких. Эти «универсалы» не раз доставляли римлянам проблемы, под самым их носом провозя подкрепления и провиант в осажденный город, и лишь случайность позволила заполучить римлянам эти чудо-корабли – ночью один карфагенский корабль случайно сел на мель и утром был захвачен римлянами. С этого момента римляне приступили к постройке своих тетрер, а карфагеняне начали терять свое преимущество в быстроходных кораблях, и все чаще подходы к Лилибею становились ареной схваток между карфагенскими и римскими тетрерами. Потери никто не считал, однако смотря на будущие события есть подозрения, что обе стороны потеряли теми ночами много своих людей и кораблей. Лилибей выстоял – римлянам пришлось снять осаду. А война на море постепенно выигрывалась Карфагеном.

В 249 году до н.э. римляне во главе с Публием Клавдием Пульхром попытались перехватить инициативу, атаковав силами флота важный город Дрепан, находящийся под контролем Карфагена. Ставка была сделана на фактор внезапности, и он сработал – правда, уже против римлян: в Дрепане их ждал флот Карфагена под командованием Адгербала. С обеих сторон в сражении участвовало примерно по 120 кораблей (хотя иногда приводится цифра в 210 римских кораблей, участвующих в сражении, что сомнительно). Карфагенянам удалось застать римлян врасплох, прижать к берегу и атаковать еще до того, как те приготовились к бою. Положение римлян усугублялось тем, что карфагенские корабли взяли на борт перед боем достаточно много войск, что лишало сынов Марса преимущества при абордаже [15]. По воспоминаниям историков, которые в этом случае выглядят вполне убедительно, карфагеняне показали римлянам мастер-класс по управлению кораблями в бою, удачно маневрируя, тараня римские корабли и заманивая их на мели, уклоняясь от попыток взять их на абордаж. Весьма вероятно, что в этом бою также карфагенянами были широко применены метательные машины, что, однако, остается не более чем подозрениями. Результат – у римлян уцелело 27–30 кораблей во главе с Пульхром, остальные погибли или были захвачены. Потери карфагенян точно неизвестны: человеческие оцениваются в 2500 человек, по кораблям информации нет, однако можно предположить, что потеряно было от 8 до 12 кораблей максимум. Карфаген одержал впечатляющую победу, а Рим оказался посрамлен.

Существует также информация об еще одном сражении, последовавшем вскоре после Дрепанского, однако подробности толком неизвестны. По римской версии (а иной мы просто не знаем) карфагеняне сильно потрепали новый римский флот, остатки которого после сражения были уничтожены бурей [16]. Общие потери при этом составили около 150 кораблей – у Рима опять закончился флот.

Эгатские острова

Суровая римская квинквирема. Впрочем, судя по некоторым признакам, строилась она уже в более поздние времена, но разве она стала от этого менее суровой и прекрасной?

В 242 году до н.э. римляне решились на последнюю попытку перехвата инициативы. Путем займов у простого населения с расчетом последующей выплаты с процентами за счет победы были найдены финансы для постройки нового флота. Всего построили 200 пентер, причем указывается, что они были легче и быстрее предыдущих – весьма вероятно, что римляне подтянули свои технологии кораблестроения до карфагенских. Гребцов затаскивали на тренировках до полусмерти, делая ставку уже не только на абордаж, но и на таран и активное маневрирование. Весьма вероятно, что корабли оснащались большим количеством метательных машин. Тяжелое положение в то время сложилось и у карфагенян – победоносная римская армия вновь осадила Лилибей и Дрепан, и требовалось срочно доставить туда большое количество припасов, а главное – зарплату наемникам Гамилькара Барки. При этом в Карфагенском флоте к тому моменту наметился кризис – решительно не хватало новых людей, а из-за старых потерь значительно снизилось количество опытных гребцов. Для снаряжения нового флота пришлось даже отпустить на свободу множество рабов ради того, чтобы у весел сидел хоть кто-то. В число кораблей намечающегося флота включили даже торговые суда. Командующим назначили Ганнона Великого, который планировал лишь помочь осажденным крепостям и не ввязываться в бой с римлянами – для этого у него не хватало кораблей, да и выучка экипажей оказалась неудовлетворительной по некогда высоким карфагенским стандартам.

Однако битва все же грянула в 241 году до н.э. В ней участвовало около 250 кораблей со стороны Карфагена (часть из них – обычные транспорты). Силы римлян оценивают по-разному – одни источники утверждают, что в бою участвовали только 200 новых кораблей, однако вся армада, снаряженная для усиления армии на Сицилии, насчитывала около тысячи кораблей, из которых 300 были боевыми (скорее всего, 100 принадлежали союзникам Рима), и неизвестно, участвовала ли она целиком в бою, или римляне по какой-то причине настолько уверовали в собственные силы, что отправили сражаться лишь самые лучшие свои корабли [17]. Впрочем, каковой бы ни была численность римлян в том сражении, у них имелось то преимущество, которое ранее целиком принадлежало их врагам – выучка гребцов. И, в свою очередь, это же преимущество потеряли карфагеняне, посадив на банки неопытных людей, часть из которых впервые видела в глаза весло и не представляла, как им нужно грести по команде.

Карфагенский флот был перехвачен на пути в Дрепан, когда дул сильный попутный ветер. Несмотря на неожиданность появления римлян, карфагеняне успели выстроиться для боя. Перед непосредственной схваткой паруса были убраны, мачты сложены, и корабли изготовились к бою. Я не буду приводить античные цитаты, описывающие этот бой – замечу лишь, что некоторые из них выглядят так напыщенно, что хочется застрелиться. Однако факт остается фактом – с самого начала бой принял для карфагенян плохой оборот. Низкий уровень выучки гребцов не позволял активно действовать в бою, кроме того корабли Ганнона были перегружены припасами для осажденных городов, которые они еще не успели сгрузить. В конце концов, недостача людей сказалась и на числе эпибатов – и в случае абордажа римлянам противостояли лишь жалкие горстки людей. В результате 50 кораблей отправились на дно, еще 70 были захвачены [18]. Остальные карфагенские корабли вышли из боя – римляне пишут, что благодаря переменившемуся ветру, однако у меня есть подозрения, что виной тому был скорее не ветер, а тот факт, что большая часть оставшихся в строю кораблей принадлежала как раз к числу ветеранов, с опытными гребцами и командирами. Римляне потеряли в общей сложности 80 кораблей – 30 потопленными и 50 тяжело поврежденными. Последнее скорее всего значит, что карфагеняне активно использовали в бою метательные машины, которые и наносили римским кораблям повреждения (иначе я себе плохо представляю, как можно тяжело повредить, но не потопить такое большое число кораблей). Лидеры Карфагена вознамерились отомстить за это поражение, но на это уже банально не хватало средств, и после битвы у Эгатских островов карфагенянам пришлось искать мира.

Какие выводы можно извлечь из битвы при Эгатских островах? Во-первых, это было поражение, однако не решительный разгром, примерно половина пунического флота после сражения уцелела. Во-вторых, поражение Карфагена было во многом обусловлено низким уровнем подготовки гребцов многих кораблей, а это, в свою очередь, было вызвано затяжной войной и общим истощением ресурсов государства, в том числе и людских. Причем война велась на последнем издыхании обеими сторонами – однако у Рима это последнее издыхание оказалось сильнее. Третье – римляне, несмотря на эффективную (до определенного момента) тактику абордажа с корвусом, пришли к необходимости развивать и остальные стороны тактики морского боя в своем флоте. Ну и четвертый вывод, последний и самый спорный – похоже, что война на истощение тяжело сказалась на боевом духе карфагенян. К моменту прекращения боя у них еще имелось около 120 кораблей, тогда как у римлян оставалось сравнимое количество пентер, однако у них не было воли к дальнейшему сопротивлению и бою (тем более, если я прав и вышли из боя как раз наиболее опытные и боеспособные корабли). Хотя нельзя сказать, каков бы был результат боя, не выйди карфагеняне из него. В битве у Эгатских островов Рим, похоже, учел все свои недостатки, и в первый (и что весьма иронично – последний) раз ни в чем не уступал своему величайшему врагу на его поле боя. Так закончилась одна из самых масштабных войн на море времен античности, так пала могучая морская империя Карфагена. И хотя ей еще предстояло преподать римлянам несколько уроков на суше – с битвой у Эгатских островов Карфаген ступил на путь постепенного упадка и гибели под натиском Рима.

Общие выводы

Ох, сложно с выводами. Я и не предполагал в начале, что статья сравнится размером с моим предыдущим творением, однако так получилось. Посему я попробую разбить общие выводы касательно Первой Пунической войны на море по пунктам, причем не факт, что я здесь упомяну все, что было надумано в процессе написания статьи.

1. Рим почти до самого конца уступал Карфагену по качеству подготовки экипажей и постройки кораблей. Лишь благодаря наличию многочисленной и эффективной тяжелой пехоты, а также изобретению корвуса римлянам удалось первое время одерживать победы на море.

2. Корвус дал римлянам лишь временное преимущество, которое пускай и не сразу, но было нивелировано определенными мерами со стороны карфагенян. В результате тяжелый абордажный мостик становился скорее обузой, ухудшавшей и без того не лучшую маневренность римских кораблей.

3. Адаптация Карфагена к римской абордажной тактике вынудила римлян развивать и прочие стороны своих боевых кораблей, в частности – уровень подготовки гребцов, что позволяло активнее использовать таранную тактику или наоборот – уклоняться от ударов опытного и искусного врага в бою. После того как подготовка римских моряков стала разноплановой, отпала и надобность в корвусах, которые позднее, ЕМНИП, не используются.

4. Заметна постепенная тенденция расширения роли метательных машин на кораблях. Думаю, не просто так в описании битвы у Эгатских островов отдельно выделены тяжело поврежденные корабли, чего ранее не случалось – повредить корабли в бою того времени можно лишь метательными машинами, так как абордаж не приводил к подобным последствиям, а таран в большинстве случаев все же приводил к гибели корабля-жертвы.

5. В ходе войны значительно увеличивается роль быстрых и маневренных кораблей. Если в начале главные силы флота составляли пентеры, то к концу войны Карфаген, похоже, строил в основном более быстрые и маневренные тетреры, и лишь римляне до конца использовали тяжелые гребные корабли. Однако, и они – правда, сильно позднее – перешли на легкие корабли, назвав их общим словом «либурны».

6. У Карфагена большую роль в боевых действиях играло качество командующего состава, и здесь все обстояло не самым лучшим образом – стоит вспомнить Ганнибала, который уверенно плевал на разведку, из-за чего трижды попадал в неприятные ситуации, причем дважды – стоя на якоре и будучи крайне уязвимым. Впрочем, на флоте, судя по всему, в плане командования дела обстояли еще более или менее нормально, в отличие от армии Карфагена, которая оказалась не готовой к войне с таким врагом, каким был Рим, а ее командующие чаще всего проявляли чудеса глупости и недальновидности на поле боя.

7. Официальная «римская» версия истории войны на море в некоторых моментах выглядит не совсем правдоподобно. Причем из-за значительного удаления по времени тех событий, а также наслоения различных более поздних псевдо-фактов и додумок (включая мои), картина, которая складывается в головах изучающих вопрос людей, может кардинально отличаться от того, что происходило в действительности. Весьма вероятно, что в ходе истории были «опущены» некоторые важные битвы, и с другой стороны – мелкие и ничего не значащие стычки были раздуты до масштабов эпических сражений, решающих исход войны. Причем Первая Пуническая война, в силу ее особенностей, легче всего поддается фальсификации. Куда в меньшей степени можно оболгать и извратить суть Второй Пунической войны, в которой главным действующим лицом выступал Ганнибал, уподобляющий себя Гераклу и оставивший в сознаниях множества людей отчетливый след. И вовсе тяжело как-то извратить третью войну с Карфагеном – которая фактически вылилась в избиение заведомо более слабого противника более сильным, и уничтожение одного из самых богатых и известных городов своего времени. И как бы римляне ни пытались выставить карфагенян силами зла и оправдать свои действия, в сознании античных авторов, в том числе римских, уничтожение Карфагена будет связано с чем-то крайне жестоким, варварским и почти что позорным для «цивилизованного народа», которыми без всяких сомнений – по их представлениям – были римляне [19].

В общем, примерно таковы мои прикидки касательно Первой Пунической войны на море. Повторюсь – здесь изложена моя личная точка зрения на происходящие события и попытка собрать их в кучу, проанализировать и систематизировать в собственных целях. Она может сильно отличаться от античных источников, ибо я обращался не напрямую к ним, а трудам людей, с ними связывавшихся, и тем более она может отличаться от того, что было в действительности. Правды нам, увы, уже не узнать, тем более о тех событиях, которые известны по словам лишь одной участвующей стороны. И уж точно моя точка зрения может отличаться от вашей, ведь сколько людей – столько и мнений, а кто пытается все свести к единому абсолюту – редиска.

Особая благодарность тем, кто осилил весь этот бред воспаленного разума и диванную аналитику.

В ближайшем времени возможно появление еще нескольких аналитических статей подобного содержания. Наиболее вероятными темами для них могут стать:

• – основание Карфагена и связанная с этим мифология;
• – вопрос об использовании полирем в античных флотах;
• – отличия кораблестроительных школ Античного Средиземноморья;

Ну и, наконец, я таки могу разродиться альтернативой по Карфагену, которой уже не первый раз угрожаю этому сайту.

Примечания

1) Юг Апеннинского полуострова на тот момент был населен преимущественно греками.

2) Что является одной из причин всеобщей ненависти к Карфагену – даже в наши времена «торгашей», особенно чужих, люто не любят, даже если это всего лишь скромные частники, зарабатывающие себе на хлебушек с маслицем и не пытающиеся наколоть и ограбить всех окружающих.

3) Всех желающих узнать/вспомнить этот момент прошу сюда.

4) Современная Мессина.

5) Скорее всего, просто литературный прием.

6) Вероятно, оливковому.

7) Суффет – верховный правитель Карфагена, таковых одновременно имелось 2 человека. В определенной мере напоминает Спарту, не так ли?

8) Что намекает на то, что при дальних путешествиях гребцы вообще могли отдыхать, при наличии попутного ветра.

9) Сардиния была главным источником продуктов питания для Карфагена – Сицилия была разорена после долгих войн с греками, а собственно африканские территории Карфагена стали развиваться лишь после потери Сардинии. В каком-то смысле, поражение в Первой Пунической войне даже пошло Карфагену на пользу.

10) На протяжении всей истории Рима можно заметить тенденцию, когда в победоносных сражениях численность войск противника римлянами преувеличивалась, как и их потери.

11) Так мало, что я видел несколько абсолютно разных версий происходящего в тот период времени на море.

12) Это получается, что на каждом корабле было в среднем по 110–120 человек. Карфагеняне атаковали римлян на диерах? Ой, чую, кто-то тут брешет….

13) Второй раз подряд римский флот уничтожают силы стихии! Черт возьми, песня стара как мир – то им бури мешают, то Генерал Мороз…. Не знаю даже, смеяться или плакать. Хотя не отрицаю вероятность того, что именно так все и было.

14) По всей видимости, в эти 60 единиц не входили союзные корабли.

15) Кроме того, есть подозрения, что корвусы к тому моменту римляне уже не использовали, хотя вероятность этого довольно низкая.

16) Шо, опять?

17) Я все же склоняюсь к мысли, что вместе с 200 римскими пентерами в бою участвовали как минимум 100 кораблей союзников. Хотя с другой стороны, их могли оставить охранять транспорты.

18) Весьма примечательная статистика, кстати. Если раньше большая часть кораблей римлянами захватывалась, то в битве у Эгатских островов соотношение заметно поменялось, и число отправленных на дно кораблей стало больше – вероятно, сказалось превосходство в выучке гребцов.

19) Что не помешало римлянам почти одновременно с Карфагеном разрушить древний Коринф.