Был ли Ленин немецким шпионом, или Миф о «немецком золоте»

 

Что же здесь правда, а что ложь? Как разобраться в этом человеку, не являющемуся профессиональным историком? Я сам обратился за советом к весьма авторитетному историку, профессору В.Т. Логинову, и получил от него рекомендацию прочесть книгу ленинградского историка Г.Л. Соболева [1]. С большим трудом разыскав в московской книжной торговле один экземпляр, я понял, что его работа и весьма немногие другие профессионально честные публикации на эту тему затеряются в морс клеветнических поделок, издаваемых огромными тиражами, которыми уставлены полки книжных магазинов. Поэтому я решил по совету своих товарищей взять на себя труд компактно изложить основные факты, опираясь на книгу Г.Л Соболева (большинство ссылок на источники заимствовано оттуда), и объявляю свою статью полностью свободной для перепечатки и распространения.

«ЗАГОВОР ПАРВУСА»

Наиболее распространённая версия легенды о том, как В.И. Ленин стал «германским агентом», отталкивается от ряда действительных фактов. Парвус (псевдоним А.Л. Гельфанда, бывшего немецкого социал-демократа, за неблаговидные финансовые поступки отстраненного от работы в германской социал-демократической партии) действительно был агентом германского Генерального Штаба ещё до Первой мировой войны (с 1911 г), когда он работал в Турции. Парвус действительно, действуя сначала через германского посла в Константинополе, а затем через сотрудника имперской канцелярии Рицлера, посланного для встречи с ним в Берлине, представил в марте 1915 года документ под заглавием «Подготовка массовой политической забастовки в России» [2] (обычно называемый «Меморандум д-ра Гельфанда»). В этом документе Парвус предлагал подорвать Россию изнутри, опираясь на национал-сепаратистские и радикальные социалистические организации, в том числе социал-демократов (большевиков), занявших антивоенные позиции. Парвус действительно имел коммерческие связи с некоторыми российскими социал-демократами, работавшими в представительстве его торговой фирмы в Дании (в частности, с Я.С. Ганецким). Ганецкий действительно имел контакты с Лениным… А вот дальше факты заканчиваются и начинаются чистые домыслы. 

Никаких фактов связи Парвуса с В.И. Лениным нет. Единственный факт, который можно было бы интерпретировать подобным образом, — это сообщение о встрече Парвуса с Лениным в Швейцарии в 1915 году, Однако этот факт устанавливается только на основе заявления самого Парвуса и никаких других подтверждений не имеет. Более того, имеются косвенные обстоятельства, заставляющие сомневаться в правдивости этого заявления. Но если всё же верить Парвусу, то стоит поверить и его сообщению о том, что Ленин отверг его предложения [3].

Но, может быть, Ленин был связан с Парвусом не прямо, а лишь опосредованно и, получая через Ганецкого деньги на работу в России, не заключал никаких формальных соглашений (то есть не был германским «агентом» или «шпионом») и даже не знал точно, а лишь догадывался о действительном происхождении этих денег? Такая версия тоже имеет хождение. Я остановлюсь на этой версии ниже, в связи с расследованием, предпринятым летом 1917 года Временным правительством. 

 

 

"ПЛОМБИРОВАННЫЙ ВАГОН"

ПАРВУС – ГАНЕЦКИЙ – NYA BANKEN – СУМЕНСОН — …?

 

Что касается расчетов фирмы Ганецкого, совершавшихся через стокгольмский «Ниа банкен» и проходивших через Е.М. Суменсон, то расследование не нашло никаких свидетельств связи Суменсон с большевиками. Анализ всех 66 коммерческих телеграмм, перехваченных контрразведывательным отделом управления российского Генерального Штаба, показал, что они не дают никаких свидетельств перевода денег из Стокгольма в Россию. Деньги всегда шли только в обратном направлении [16]. Буржуазная пресса в июле 1917 г, взахлеб расписывала суммы, проходившие через счета Суменсон, умалчивая именно об этом тонком пикантном обстоятельстве: все эти суммы переводились не из Швеции в Россию, а из России в Швецию, не из стокгольмского «Ниа банкен», а в него. Тогда уж логичнее было бы обвинить Ленина в том, что это он подкупает германский Генеральный штаб!

Не удалось найти следа «немецких миллионов» и в финансовых документах ЦК партии большевиков дооктябрьского периода [17].

Когда Временное правительство попристальнее заинтересовалось движением денег из-за рубежа в Россию, обнаружилось, что заграничные правительства действительно оказывают финансовую помощь российским политическим партиям. Но только это были не большевики, якобы финансируемые Германией, а правительственная партия — правые эсеры, через Брешко-Брешковскую финансируемые американской миссией Красного Креста! [18]

ТАК КЕМ ЖЕ ОПЛАЧЕНА БОЛЬШЕВИСТСКАЯ ПРОПАГАНДА?

Поскольку выдвинутые против большевиков обвинения гласили, что получаемые ими деньги идут на организацию прогерманской пропаганды, разрушающей тыл и подрывающей боевой дух армии, то логично было бы поискать след немецких денег в большевистской прессе. Такая возможность у Временного правительства была: рано утром 5 июля внезапным налетом была разгромлена типография «Правды» в Петрограде, захвачены все финансовые документы редакции и арестован и подвергнут допросам заведующий издательством и главный финансовый распорядитель К.М. Шведчиков. И что же?

Оказалось, что все произведенные газетой расходы полностью покрывались её вполне легальными и известными доходами (главным образом, сбором мелких пожертвований среди рабочих и солдат). Газета даже приносила небольшую прибыль. А К.М. Шведчиков после пяти допросов был отпущен без предъявления ему каких-либо обвинений [19].

Разумеется, такова была позиция не всех воинских начальников, некоторые из которых — например, уже упомянутый А.И. Деникин — не уступали давлению фронтовых комитетов и денег не давали.

В любом случае большевистская пресса вовсе не была преобладающей на фронте. В марте-октябре 1917 г. в России выходило около 170 военных газет, из которых лишь около 20 были большевистского направления, а 100 изданий проводили эсеровскую или меньшевистскую («оборонческую») линию [22]. Что причина падения боеспособности армии лежит не в большевистской агитации, признавал и командующий Западным фронтом генерал А.И. Деникин, которого уж никак нельзя заподозрить в сочувствии большевикам: «Позволю себе не согласиться с мнением, что большевизм явился решительной причиной развала армии: он нашел лишь благодатную почву в систематически разлагаемом и разлагающемся организме» [23]. Полная деморализация русской армии и ее неспособность решать стратегические задачи, независимо от чьих-либо пропагандистских усилий, а лишь в силу сложившейся уже в 1916 году, а тем более — после февраля 1917 года, политической и социально-экономической обстановки, подтверждается как в исследованиях авторитетных специалистов из числа белоэмигрантов (например, в книге генерала Н.Н. Головина, впервые изданной в Париже в 1939 г. [24]), так и современными исследователями [25].

ПОЯВЛЕНИЕ «ДОКУМЕНТОВ СИССОНА»

Последний аргумент сторонников версии о большевиках, подкупленных немецким золотом (и, как они считают, самый сильный), — массив из нескольких десятков документов, известных как «документы Сиссона». Эти документы были приобретены Эдгаром Сиссоном в Петрограде в 1918 г. за 25 тыс. долларов, а затем опубликованы в Вашингтоне. В этих документах содержатся, как настаивали их публикаторы, достаточные сведения о механизме финансирования большевиков германским Генеральным штабом, а также изложено содержание директив, которые немецкая сторона давала своим агентам-большевикам.

Поучительна история этих документов. Е.П. Семёнов (Коган) — журналист, заведующий редакцией «Демократического издательства» межсоюзнической миссии пропаганды, получил письмо с предложением приобрести документы, компрометирующие большевиков, от другого журналиста — Фердинанда Оссендовского [26]. И тот и другой уже успели отметиться в поисках «германского следа» (в частности, Семёнов заявлял, что это он уговорил редактора газеты «Новое живое слово» опубликовать 5 июля 1917 года материалы, «разоблачающие» Ленина). Первоначально эти документы они попытались продать ряду союзнических посольств в России, но со стороны последних не было проявлено интереса. Тогда Е.П. Семёнов организует публикацию некоторых из этих документов на юге России, в издававшейся кадетами газете «Приазовский край». Поднявшаяся газетная шумиха привлекает внимание посла США Фрэнсиса и Эдгара Сиссона, приехавшего в Россию по поручению президента Вильсона как представитель пропагандистского ведомства США – Комитета общественной информации, и они сами идут на контакт с Семёновым [27]. Заплатив 25 тысяч долларов, они получают в свое распоряжение эти документы.

Почему же ими не заинтересовались многочисленные представители других стран Антанты? Предоставим слово кадровому дипломату и разведчику Роберту Брюсу Локкарту, который писал об Эдгаре Сиссоне следующее: «Самым выдающимся из подвигов этого господина явилась, впрочем, покупка пакета так называемых документов, которыми не соблазнилась даже наша разведка, до того они были грубо подделаны» [28]. По той же причине от них отвернулись представители 2-го отдела Генерального штаба Франции. А вот Эдгар Сиссон, не будучи ни дипломатом, ни разведчиком, но будучи крайне политически заинтересован в чём-то в этом духе, предпочел заплатить, несмотря на возражения более профессионально подготовленных сотрудников своей миссии.

ПУБЛИКАЦИЯ «ДОКУМЕНТОВ СИССОНА»: ПОДЛИННИК ИЛИ ФАЛЬШИВКА?

В октябре 1918 года по прямому указанию президента США Вудро Вильсона «документы Сиссона» были опубликованы [29]. Уже при первой публикации фотокопий ряда из этих документов в печати были высказаны серьезные аргументы по поводу их поддельности — например, в документах, исходящих якобы от германского Генерального Штаба и адресованных в Швецию и Швейцарию, были проставлены даты по старому стилю, принятому тогда в России. Но тогда имеющиеся сомнения могли толковаться двояко. Была выдвинута версия, что, возможно, несколько из этих документов действительно являются фальшивками, изготовленными ретивыми агентами в погоне за дополнительной оплатой, — но это не может бросить тень на подлинность всех остальных документов. А чтобы эта тень и вправду не была брошена, президент США Вудро Вильсон наглухо закрыл доступ к подлинникам «документов Сиссона» в своем личном фонде. Да так наглухо, что они лишь случайно были обнаружены в 1952 году, при разборке в Белом доме личных архивов президента Гарри Трумэна, в одном из давно не использовавшихся сейфов.

Для установления подлинности полученных документов власти США поспешили опереться на авторитет известных историков. В качестве экспертов были избраны ведущий американский славист А. Кулидж, директор исторических исследований Института Карнеги Дж. Джеймсон и главный консультант американского правительства по «русскому вопросу», профессор Чикагского университета С. Харпер, ярый сторонник антисоветской интервенции. А. Кулидж не стал принимать участия в этой экспертизе, а двое других дали заключение о подлинности большей части документов, признав, что остальные сомнительны, но их подлинность также не исключается.

Краешек истины по поводу того, что действительно лежало в основе этого «беспристрастного суждения», стал известен много позже из неопубликованной части воспоминаний С. Харпера. «Мой опыт с документами Сиссона, — писал профессор Харпер, — ясно показал то давление, которому подвергаются профессора во время войны… для профессора невозможно было не внести свой вклад в развитие военного духа, даже если это было сопряжено с необходимостью заявлений определенно пристрастного характера» [30].

Недаром в подлинность этих документов не верили ни ярый критик Советской России С.П. Мельгунов, ни уверенный в связях большевиков с немцами А.Ф. Керенский, ни известный разоблачитель Бурцев (известный тем, что он впервые публично указал на провокаторскую роль Азефа).

1956 ГОД. ЗАКЛЮЧЕНИЕ ДЖОРДЖА КЕННАНА

Когда в 1955 г. случайно обнаруженные подлинники «документов Сиссона» были переданы в Национальный архив в США, доступ к ним получил известный американский дипломат и историк Джордж Кеннан.

При исследовании этих документов он прежде всего обратил внимание на то, что содержание многих из этих документов явно противоречит известным историческим фактам об отношениях между Германией и большевиками, в частности их острому противоборству вокруг Брестского мира. Кеннан выяснил, что упоминаемые в «документах» многочисленные германские агенты, засылаемые на Дальний Восток — это просто люди, с которыми так или иначе сталкивался журналист Оссендовский во время своего пребывания на Дальнем Востоке. При этом Джордж Кеннан опирался на опубликованный еще в 1919 г. памфлет проживавшего во Владивостоке морского офицера Панова, который вскрыл полную несостоятельность «документов», имеющих отношение к Дальнему Востоку [31].

Кроме того, проведя тщательную экспертизу машинописного шрифта «документов», американский исследователь установил, на каких именно пишущих машинках был выполнен каждый документ, и пришел к неутешительному для сторонников «немецкого следа» выводу: «документы якобы из русских источников были реально изготовлены в том же самом месте, где и документы, претендующие на то, что они исходят от германских учреждений, — это явный признак обмана» [32].

К чести Джорджа Кеннана, следует сказать, что, будучи сторонником противодействия СССР и проводя своё исследование в разгар холодной войны, он не стал отступать от исторической истины.

В 1990 году к проделанной Кеннаном работе наш отечественный историк Г.Л. Соболев добавил тщательный анализ фактических неточностей и противоречий, явно исторически неправдоподобных «подробностей» и т.д., содержащихся в документах. Среди них — именование правительства России в немецком документе, датированном 25 октября 1917 г., Советом Народных Комиссаров, хотя в тот день никакого СНК ещё не существовало, и лишь вечером этого дня Ленин с Троцким обсуждали возможные варианты названия будущего Временного рабочего и крестьянского правительства. В другом документе указывается неправильное (бытовое) название «Петербургское охранное отделение», хотя, во-первых, его официальное наименование было «Отделение по охранению общественной безопасности и порядка в столице» и, во-вторых, Петербург в это время давно уже именовался Петроградом. Подобного рода несуразности перечисляются на многих страницах [33].

КТО АВТОР «ДОКУМЕНТОВ СИССОНА»?

Исследование Джорджа Кеннана было продолжено известным петербургским историком В.И. Старцевым (ныне покойным). Работая в Национальном архиве США, он обследовал личный фонд Эдгара Сиссона, где он обнаружил еще около сорока документов того же происхождения, что и опубликованные сиссоновские, но имеющие более поздние даты и так и не вышедшие в свет.

Среди них — так называемые «документы Никифоровой», призванные доказать, что Германия, готовясь к Первой мировой войне, загодя составляла планы финансовой поддержки большевиков в своих интересах. Анализ Старцевым этих документов неопровержимо доказал, что они были сочинены «ретроспективным» путем, чтобы в подкрепление к уже имеющимся фальшивкам подверстать более «старый» документ «немецкого происхождения». В частности, некий циркуляр германского Генерального штаба своим военным агентам от 9 июня 1914 г. перечисляет среди стран — противников Германии Италию, хотя тогда она была членом Тройственного союза и переметнулась к Антанте только в 1915 году [34]. Другой документ — циркуляр Министерства финансов Германии от 18 января 1914 года — рекомендовал дирекциям кредитных учреждений установить теснейшую связь и совершенно секретные отношения с предприятиями, поддерживающими оживленные сношения с Россией, и среди них — с банкирской конторой «Фюрстенберг» в Копенгагене. Но банкирская контора «Фюрстенберг» никогда не существовала, а реальный Фюрстенберг (псевдоним Ганецкого) жил в это время в Австро-Венгрии, где перебивался с хлеба на воду. Директором же экспортно-импортной конторы Парвуса в Копенгагене он стал только в 1915 году [35].

Многие документы были изготовлены на поддельных бланках и украшены угловыми штампами немецких учреждений, никогда не существовавших в природе — «Центрального отделения Большого Генерального Штаба Германии», «Генерального Штаба Флота Открытого Моря Германии» и «Разведывательного бюро Большого Генерального Штаба» в Петрограде.

Старцев не только доказал поддельность и органическое сходство обнаруженных им документов и опубликованных «документов Сиссона», но и показал единый источник их происхождения — журналиста Фердинанда Оссендовского. Этот талантливый мистификатор, как установил Старцев, с ноября 1917 по апрель 1918 г. изготовил около 150 документов о «германо-большевистском заговоре» [36].

ОПЛАЧЕН ЛИ БРЕСТСКИЙ МИР «ГЕРМАНСКИМ ЗОЛОТОМ»?

Одно из наиболее серьезных обвинений, предъявляемых большевикам, которое рассматривается также и в качестве доказательства их подкупа немцами, — утверждение, что большевики, заключая Брестский мир, действовали в германских интересах и под диктовку немцев.

Однако этот вывод не подтверждается историческими фактами, Будучи вынуждены добиваться перемирия и заключения мира с Германией, большевики шли на это вовсе не ради обеспечения германских интересов, а в силу невозможности дальнейшего продолжения войны, Солдатские массы, которые привели большевиков к власти, давно уже не желали сражаться.

Еще до взятия власти большевиками, 30 сентября 1917 года, военный министр Временного правительства А.И. Верховский, вернувшись из Ставки, записал в своем дневнике: «Нужно придумать, как продолжать войну, при условии что армия воевать не хочет и слышатся даже требования заключить мир во что бы то ни стало…» [37]. А уже 19 октября на заседании Временного правительства он высказывается ещё более определённо: «Народ не понимает, за что воюет, за что его заставляют нести голод, лишения, идти на смерть. В самом Петрограде ни одна рука не вступится на защиту Временного правительства, а эшелоны, вытребованные с фронта, перейдут на сторону большевиков» [38]. На следующий день, 20 октября, на выступлении в Предпарламенте Верховский, сделав обзор состояния армии, заявляет: «Указанные объективные данные заставляют прямо и откровенно признать, что воевать мы не можем». Отсюда и выводы; «самим немедленно возбудить вопрос о заключении мира», «побудить союзников согласиться на прекращение этой истощающей войны, нужной только им, но для нас не представляющей никакого интереса». [39]

Эго понимали и опытные дипломаты союзников. 27 ноября 1917 года английский посол Дж. Бьюкенен телеграфировал в Foreign Office: «Моим единственным стремлением и целью всегда было удержать Россию в войне, но невозможно принудить истощенную нацию сражаться вопреки её собственной воле… Для нас требовать своего фунта мяса и настаивать на том, чтобы Россия исполнила свои обязательства, вытекающие из соглашения 1914 года, значит, играть на руку Германии…». [40]

Но союзные правительства, как известно, предпочли не прислушиваться к голосу разума, а сыграть на руку Германии, категорически отвергнув идею мирных переговоров.

А ведь Россию действительно уже невозможно было принудить воевать. Более того, крестьянство, одетое в солдатские шинели и получившее в руки оружие, требовало земли. Вся политика 1917 года укладывалась в простые формулы:

Армия требует мира и земли.

Любое правительство, вставшее у власти, удержится только в том случае, если удовлетворит эти требования.

Дать землю, не дав мира, невозможно. В противном случае армия начнет стихийную демобилизацию — уйдет с фронта делить землю.

Тем не менее, большевистское правительство вело линию на всемерное затягивание переговоров. Несколько раз по инициативе большевиков в переговорах объявлялся перерыв, который использовался для предания гласности хода переговоров и условий, выдвигаемых сторонами. Одновременно большевики развертывали революционную агитацию среди немецких солдат. Петроградское телеграфное агентство распространило в конце декабря воззвание к немецким солдатам, в котором они призывались «не подчиняться приказам и сложить оружие». Это, естественно, вызвало резкое неудовольствие германской дипломатии [41].

В свою очередь, большевики были также крайне недовольны грабительскими аннексионистскими требованиями немцев и готовились к разрыву переговоров.

На совещание представителей общеармейского съезда по демобилизации 17 (30) декабря 1917 года приехали Ленин, Троцкий и Крыленко. В их выступлениях было заявлено, что дело с заключением мира «почти безнадежно, так как немцы наотрез отказались признать принцип самоопределения народов; поэтому Совет народных комиссаров считает необходимым во что бы то ни стало восстановить боеспособность армии и получить возможность продолжать войну» [42]. Однако полная небоеспособность армии была очевидной [43].

После очередного перерыва в переговорах главу советской делегации А.А. Иоффе сменил нарком иностранных дел Троцкий. Новая делегация даже по дороге в Брест-Литовск распространяла среди немецких солдат листовки против войны [44]. Убедившись в невозможности вести революционную войну и в то же время не желая согласиться с немецкими условиями, 13 (24) января 1918 г. ЦК большевиков принял официальную директиву Троцкому всячески затягивать подписание мира [45].

В конце концов 10 февраля 1918 г. Троцкий заявил, что Советская сторона выходит из войны, но отказывается от подписания мира на германских условиях.

18 февраля, чтобы принудить большевиков вернуться за стол переговоров, главнокомандование германской армии возобновило боевые действия на Восточном фронте. Немецкие правящие круги в конце концов вынуждены были использовать против неуступчивых большевиков крайнее средство — возобновление военных действий и наступление. Фронт рухнул и покатился на Восток. И лишь тогда большевистскому правительству ничего не оставалось делать, как уступить германскому ультиматуму.

Глава новой советской делегации в Брест-Литовске Г.Я. Сокольников при официальном подписании мира 3 марта 1918 года заявил: «Мы ни на минуту не сомневаемся, что это торжество империализма и милитаризма над международной пролетарской революцией окажется временным и преходящим». После этих слов генерал Гофман в возмущении воскликнул: «Опять те же бредни!» [46].

Не правда ли, как это всё похоже на отношения хозяина с купленными им агентами? 

После установления в апреле 1918 года дипломатических отношений РСФСР с Германией послом в Берлин был направлен А.А. Иоффе, ярый противник Брестского мира, основной задачей которого была координация усилий по подготовке революции в Германии.

Такой своеобразный характер мира с большевиками порождал в германской правящей верхушке острые разногласия. Если посол в Москве граф Мирбах стоял за сохранение отношений с правительством большевиков, то генерал Людендорф уже в мае 1918 года считал необходимым занять по отношению к большевикам максимально жесткую позицию и помочь приемлемым для Германии силам войти в состав нового, небольшевистского правительства. Постепенно к этой же точке зрения начал склоняться и граф Мирбах. Их обоих волновало неустойчивое положение большевиков и вероятная потеря ими власти. На одном из отчетов Мирбаха Вильгельм II написал: «С ним все кончено» (имея в виду Ленина). Но его собственный конец наступил гораздо раньше [47].

Противоречия между Германией и РСФСР после подписания мира продолжали нарастать. Масла в огонь подлило убийство левыми эсерами посла в Москве графа Мирбаха, а также непрекращающаяся деятельность большевиков по поддержке германского революционного движения, В конце концов Германия пошла на разрыв дипломатических отношений и 5 ноября 1918 года потребовала высылки представительства РСФСР из Германии. Но было уже поздно, и 13 ноября 1918 года ВЦИК Советов принял решение об аннулировании Брест-Литовского мирного договора «в целом и во всех пунктах».

А теперь я хочу пролить бальзам на душу сторонников версии о подкупе Германией большевиков. Да, германское правительство расходовало в 1918 г. средства на поддержку Советской России. Но большая часть этих средств была израсходована не на помощь СНК РСФСР, который в конце 1917 — начале 1918 года отчаянно нуждался в деньгах [48], а на противодействие странам Антанты, пытавшимся мобилизовать сторонников продолжения войны [49]. В любом случае это были сравнительно небольшие суммы — так, из запрошенного в июне 1918 г. фонда в 40 млн. марок было израсходовано к октябрю 1918 г, не более 6-9 млн. марок (а возможно, и вообще ничего) [50]. И в любом случае к происхождению русской революции эта финансовая помощь никакого отношения не имеет.

КЛЕВЕЩИТЕ, КЛЕВЕЩИТЕ, ЧТО-НИБУДЬ ДА ОСТАНЕТСЯ

Полная историческая несостоятельность сочиненных в 1917-1918 гг. версий о «немецком золоте» в русской революции была обнаружена уже достаточно давно. Это, однако, не мешает антикоммунистам всех мастей активно использовать основанную на фальшивках или домыслах клевету вплоть до настоящего времени. В новой, «свободной» России миллионными тиражами издаются и переиздаются пропагандистские поделки, и даже элементарное чувство брезгливости не останавливает издателей, охотно обрушивающих на головы читателей горы грязной лжи. Публикуются «документы Сиссона», приправленные подлинными документами той эпохи, чтобы создать впечатление достоверности фальшивки [51]. Множество изданий выдержала книга писателя Игоря Бунича «Золото партии», в которой он пропагандирует версию о подкупе большевиков Германией, вообще не утруждая себя особыми доказательствами. Даже рекламная публикация на книготорговом сайте Ozon.ru вынуждена была заметить в осторожных выражениях: «Игорь Бунич получил широкую известность после выхода книги «Золото партии», жанр которой можно определить как смесь non-fiction и fantasy. В своих популярно-исторических произведениях автор описывает события истории, построив сюжетную канву на смелых предположениях» [52]. И вот эти «fantasy» и «смелые предположения» вываливаются нам на голову в качестве исторических фактов, снабженных изрядной порцией деланного морального негодования по поводу нехороших большевиков, продавшихся за немецкое золото.

Вероятно, поняв, что на фоне столь топорно сработанных пасквилей можно не без выгоды для себя щегольнуть показной «солидностью», на российский рынок фальшивок устремилась некая Элизабет Хереш.

Газета «Комсомольская правда» предоставила свои страницы для её саморекламы. Статье журналиста Василия Устюжанина предпослан броский заголовок — «Октябрьскую революцию устроили немцы». И далее: «Австрийский историк обнаружила уникальный документ — план подготовки революции в России. Германия вложила в Ленина миллионы марок». Устюжанин замечает: «Доктор Элизабет Хереш в научном историческом сообществе — фигура известная» — и переходит к интервью. Сама Элизабет Хереш торопится подать свои исторические заслуги в наилучшем свете:

«В архиве германского Министерства иностранных дел хранится более 20 тысяч документов. В том числе и секретные телеграммы между дипломатами МИДа Германии и послами нейтральных стран — Швейцарии, Дании, Швеции. Документы свидетельствовали о систематической внешней подготовке революционного движения в России. Я отыскала редкий документ. Своего рода меморандум, план подготовки России к революции. Написал его этот самый Парвус. Датирован он 9 марта 1915 года. Документ потряс меня. Так родилась идея книги» [53].

Все сказанное здесь пропитано ложью. Во-первых, Элизабет вовсе не «известная фигура в историческом сообществе» и уж тем более не «историк», а обычный журналист, подвизающийся на скандальной политической тематике, Во-вторых, Элизабет Хереш напрасно пытается присвоить себе честь обнаружения «Меморандума д-ра Гельфанда» в немецких архивах. Этот документ был обнаружен давным-давно и неоднократно опубликован [54]. И, наконец, все выкладки ее книги «Купленная революция» [55] основаны на двух китах — на «документах Сиссона», давно разоблаченных как фальшивка, и на неуемных домыслах автора, выходящих даже за пределы используемых ею грубых подделок Фердинанда Оссендовского.

Ну что же, сказанного вполне достаточно, чтобы понять — наша демократическая пресса, как и в случае с пасквилем Игоря Бунича, даст и Элизабет Хереш «зеленую улицу» и массированную рекламу.

Разумеется, никак не мог остаться в стороне от разнузданной клеветнической кампании и кумир либеральной интеллигенции, ныне покойный А.Н. Яковлев, так же как и Элизабет Хереш, выдававший себя за историка.

25 января 2004 г. на ОРТ в передаче «Времена» (ведущий В.В. Познер), посвященной 80-летию со смерти В.И. Ленина, А.Н. Яковлев заявил буквально следующее: «Давно известно из документов, что была операция Генерального штаба Германии… Больше всего меня в этом отношении интересуют те деньги, которые получал Ленин через Ганецкого. Организатором был Парвус, это известно вам и всем историкам. Он первые 2 млн. (по нынешнему это 10 млн.) получил в марте 1915 года, вот так и написано: на подрывные цели. Это всё исторические факты, основанные на документах» [56].

Одно из двух — или А.Н. Яковлев никакой не историк, ибо историку стыдно не знать действительные исторические факты, либо он сознательно использует фальшивки в грязной политической игре, и тогда тоже не имеет морального права зваться историком.

Наконец, бойцам нашего идеологического фронта показалось мало издаваемых в совокупности миллионными тиражами фальшивок, и они решили обработать уже десятки миллионов, используя государственное телевидение. И вот 22 декабря 2004 года выходит на телеэкраны фильм «Кто заплатил Ленину? Тайна века» (АНО «Дирекция президентских программ» Российского фонда культуры, телеканал «Россия». Автор сценария и продюсер — Елена Чавчавадзе). Стоит ли говорить, что этот фильм состоит из нагромождений всё той же самой лжи и клеветы, опирающейся на всё те же самые фальшивки, короче — тщательно следует заветам д-ра Геббельса.

Я отдаю себе отчет в том, что теми скромными силами, что имеются сейчас в распоряжении людей, не утративших чести и совести, невозможно переломить эффект, оказываемый правительственной машиной лжи и клеветы и подкармливаемыми ею «интеллектуалами». Большинство людей современных поколений неизбежно приобретут стойкое убеждение, по меньшей мере, в том, что «дыма без огня не бывает» и «наверняка там не всё было чисто», а многие прямо уверуют в «германское золото», в то, что Октябрьская революция — следствие «заговора Парвуса» и т.д.

Однако я верю и в то, что власть эксплуататорского меньшинства не вечна, что с её падением паутина лжи и клеветы будет прорвана, и любое честно сказанное слово внесет свой вклад в грядущее торжество правды.

«Можно всё время обманывать немногих, можно какое-то время обманывать всех, но нельзя обманывать всех всё время» (Авраам Линкольн).

Ссылки:

---